Неточные совпадения
…Резкий лязг металлических колец, сдвигаемых по проволоке.
Царские двери закрыты, задернута завеса… По рядам шорох, легкое движение разбивает оцепенелое забытье. Слава богу, — половина отошла. Хорошо слаженный
хор затягивает Херувимскую.
— Жаль, хозяин, — продолжал земский, — что у тебя в повозках, хоть, кажется, в них и много клади, — прибавил он, взглянув в окно, — не осталось никаких товаров: ты мог бы их все сбыть. Боярин Шалонский и богат и тороват. Уж подлинно живет по-барски:
хоромы — как
царские палаты, холопей полон двор, мяса хоть не ешь, меду хоть не пей; нечего сказать — разливанное море! Чай, и вы о нем слыхали? — прибавил он, оборотясь к хозяину постоялого двора.
Гаврила Пантелеич. Н-да, за такие
хоромы дорогонько!.. Ну, да и за восемьсот
царских палат не наймешь.
Гаснут восковые свечи перед образами, сильнее пахнет воском, в полумраке красными огоньками мигают лампадки, народ начинает выходить из церкви. На клиросе высокий седой и кудрявый дьячок, по прозванию Иван Великий, неразборчивым басом бормочет молитвы. Выходит батюшка, уже не в блестящей ризе, а в темной рясе, только с епитрахилью, становится перед
царскими вратами. И бурно-весело, опьяненный радостью,
хор гремит...
В то время, когда в московских
царских палатах происходила вышеописанная сцена, в
хоромах князя Василия приготовлялись к встрече царя и гостей из Александровской слободы.
Царский доктор Елисей Бомелий, вскоре после отъезда Иоанна в Александровскую слободу как свою постоянную
царскую резиденцию, тоже перебрался туда на постоянное жительство, и лишь изредка, по большей части вместе с царем, наезжал в Москву и временно останавливался в отведенной ему избе, находившейся, как мы уже знаем, по ту сторону Москвы-реки, невдалеке от
хором князя Василия Прозоровского.
Первое время он думал было последовать совету Ермака Тимофеевича и вернуться, отъехав на несколько сотен верст, с заявлением, что его ограбили лихие люди, но молодое любопытство взяло верх над горечью разлуки с Домашей, и он в конце концов решил пробраться в Москву, поглядеть на этот город
хором боярских и
царских палат, благо он мог сказать Семену Иоаникиевичу, что лихие люди напали на него под самой Москвой. В его голове созрел для этого особый план.
Много было в этих приготовлениях к обрученью совершено не по старому обычаю, на что про себя сильно ворчала Панкратьевна. У княжны не было подруги среди боярышень, да на Москве и не было боярышень. Все было готово, и с часу на час ждали приезда царя. У ворот поставлены были люди, чтобы тотчас же доложить о появлении в улице, в конце которой были княжеские
хоромы,
царского поезда.
— Согласен-то он согласен, — заметил Ермак Тимофеевич, — но до получения
царского прощения просил не бывать ни ногой не только в твоей светлице, но и в
хоромах, да и намедни не пустил меня. Здорова-де она, так нечего зря и ходить. Иди с Богом домой… Я и пошел.
Не имея возможности выслеживать государя Александра Павловича в его Капуе, то есть на даче у Нарышкиных, граф Алексей Андреевич в то время, когда государь проводил время в обществе Марьи Антоновны, то беседуя с нею в ее будуаре, то превращаясь в послушного ученика, которому веселая хозяйка преподавала игру на фортепиано, то прогуливаясь с нею в ее раззолоченном катере по Неве, в сопровождении другого катера, везшего весь
хор знаменитой роговой музыки,
царский любимец нашел, однако, способ не терять Александра Павловича из виду даже и там, куда сам не мог проникнуть.
Перспектива долгой разлуки с Домашей, которую он искренне любил, вдруг до боли сжала ему сердце, но это было на одно мгновение. Далекая Москва, город палат
царских и боярских
хором, о которых он столько слышал рассказов, предстал его молодому воображению и распалил любопытство.
К счастью, это была последняя тревога. Через каких-нибудь две недели все разъяснилось. Иван Кольцо с товарищами, московскими воеводами и
царскими войсками подошел к
хоромам Строгановых. Здесь встретили прибывших хлебом и солью. Князя Болховского, Ивана Глухова и послов Ермаковых приняли в парадных горницах. Там и рассказал Иван Кольцо радостные московские вести.
— До
царского решения уж ты ни в светлицу, ни в
хоромы ни ногой. А в поход собирайся, когда захочешь. Понадоблюсь я тебе, то знать дашь, к тебе зайду, в твоей избе потолкуем… Согласен?
Внутри
хоромы Строгановых были убраны с
царской роскошью. Стены многих горниц были обиты золотой и серебряной парчой, потолки искусно расписаны.
Жизнь в
хоромах Строгановых несколько изменилась ввиду того, что у них гостили
царские посланцы.
И заезжали бояре и дворяне московские по пути в строгановские
хоромы и убеждались, что эти купцы-владетели живут вольно, свободно, с защищенными от гнева
царского и казни головами отдаленностью места, живут точь-в-точь как князья удельные, окруженные своими дружинниками.